В годы Великой Отечественной войны в СССР с принятием на вооружение фашистской Германией прототипов крылатых ракет (самолетов-снарядов) Фау-1 были приняты первичные меры по созданию отечественной системы противоракетной обороны (ПРО), как комплекса мероприятий разведывательного, радиотехнического, огневого или какого-либо иного характера, предназначенного для защиты (обороны) охраняемых объектов от ракетного оружия. Противоракетная оборона очень тесно связана с противовоздушной обороной и часто осуществляется одними и теми же комплексами. В зоне ответственности ПРО оказались стратегически важные пункты (гг. Москва и Ленинград), в перспективе – промышленные центры Уральского региона страны.

Летом 1944 г. Центральный штаб Войск ПВО разработал обстоятельные «Указания по борьбе с самолетами-снарядами». 22 сентября «Указания…» были утверждены Военным советом артиллерии Красной армии и 28 сентября направлены командующим фронтами, армиями, зонами противовоздушной обороны, заместителям командующих артиллерией общевойсковых фронтов, в ВУЗы ПВО и взаимодействующим штабам.

Меры по борьбе с самолетами-снарядами были сформулированы в виде общих положений, применительно для истребительной авиации, зенитной артиллерии, зенитных пулеметных подразделений, аэростатов заграждения и службы ВНОС. Главной задачей являлось «уничтожение самолетов-снарядов в секторе их полета на подступах к обороняемому пункту». Только стремительное наступление Красной армии на Запад разрушило планы руководства фашистской Германии осуществить ракетный обстрел территории СССР.

Дальнейшие исследования возможности противодействия баллистическим ракетам, разработанным на основе германской крылатой ракеты Фау-2, продолжились в СССР в 1945 г. в рамках проекта «Анти-Фау» в Военно-воздушной академии (ВВА) им. проф. Н.Е. Жуковского группой кандидата технических наук, инженер-полковника Г.М. Можаровского и НИР по теме «Плутон» в нескольких других научно-исследовательских институтах. Причем проект Можаровского подразумевал проработку облика системы противоракетной обороны в целом, позднее – создание системы ПРО отдельного ограниченного района. В декабре 1949 г. был подготовлен аванпроект системы ПРО отдельного района, который послужил основой для создания первой экспериментальной системы противоракетной обороны.

При построении схемы проекта предполагалось, что должна быть решена задача защиты некоторой зоны от налета 20 баллистических ракет дальнего (по представлениям того времени) действия. Для этого в составе зональной обороны предполагалось иметь: 17 радиолокационных станций (РЛС) обнаружения и слежения в дальней зоне (от 1000 до 520 км) и 16 РЛС с такой же задачей для ближней зоны. В целом в интересах организации противоракетной обороны одного района требовалось (с учетом резерва) 38 станций обнаружения, а также 44 станции точного пеленга. В качестве ударных средств рассматривались специальные «торпеды-истребители». Отчет группы Можаровского получил положительную оценку на заседании Научно-технического совета Академии артиллерийских наук.

В основу второго направления были положены исследования (головной исполнитель – Кунцевский НИИ-20 Наркомата вооружений) по разработке РЛС с дальностью обнаружения от 500 до 2000 км. Несмотря на большие технические трудности, эскизный проект «Плутон» вскоре был подготовлен. Но он оказался «неподъемным» для послевоенной советской промышленности. В результате, в конце 1946 г., работы НИИ-20 были приостановлены.

Позднее исследования возобновились. В феврале 1948 г. вышло постановление Совета Министров СССР, определившее коллективу государственного союзного головного НИИ № 88 Министерства вооружения СССР задачу по разработке параметров системы борьбы с ракетами дальнего действия и дальними бомбардировщиками. Специалистам НИИ-88, кроме общего ведения темы, было поручено также создание специальной противоракеты. Соисполнителем в части радиолокационных средств по теме «Плутон» стал НИИ-20; другой соисполнитель, НИИ-885, разрабатывал систему управления для противоракеты (проект И-32, ведущий – Ю.С. Хлебцевич). Система управления противоракетой заметно отличалась от «торпеды-истребителя» Можаровского. На первом этапе ракета летела по радиокомандам наведения с земли, а далее включалась головка самонаведения. Подрыв боевой части ракеты осуществлялся по команде с земли.

В апреле 1949 г. материалы по теме «Плутон» были рассмотрены на заседании одного из специальных комитетов при Совмине СССР с принятием соответствующей резолюции: «дальнее обнаружение ракет и самолетов реально». Была констатирована перспективность данного направления и в общем виде сформулированы дальнейшие задачи.

Вертикальная антенна станции Б-200 зенитного ракетного комплекса С-25 «Беркут»

В связи с началом развертывания вокруг Москвы первого отечественного стационарного зенитного ракетного комплекса ПВО «Беркут» (позднее С-25), все работы по проекту противоракетной обороны были отложены «на неопределенное время». После завершения государственных испытаний столичной системы противовоздушной обороны, созданной в КБ-1, появилась возможность перенацелить часть сил конструкторского бюро на решение проблемы противоракетной обороны.

В августе 1953 г. группа советских военачальников обратилась с запиской в Президиум ЦК КПСС о необходимости создания системы ПРО, и уже в сентябре в ЦК КПСС состоялось первое представительное совещание по данной проблеме.

28 октября того же года в свет вышло распоряжение Совета Министров СССР «О возможности создания средств ПРО», а 2 декабря – «О разработке методов борьбы с ракетами дальнего действия».

Основные положения, связанные с созданием системы противоракетной обороны, были разработаны ведущими специалистами 31-го отдела КБ-1 (с 1953 г. – СКБ-30 КБ-1) под руководством ученого и конструктора в области радиоэлектроники Г.В. Кисунько, в последствии генерал-лейтенанта-инженера, доктора технических наук, члена-корреспондента Академии наук.

Позднее к этой работе были привлечены коллективы машиностроительного конструкторского бюро «Факел», Научно-исследовательского института дальней радиосвязи, Института точной механики и вычислительной техники, Московского научно-исследовательского радиотехнического института, Центрального научно-исследовательского института связи, которыми руководили выдающиеся советскими учеными: П.Д. Грушин, В.И. Марков, С.А. Лебедев, Ф.П. Липсман и С.А. Аджемов.

В 4-м Главном управлении Министерства обороны (МО) СССР под руководством генерал-лейтенанта авиации Г.Ф. Байдуков, в целях общей координации работы было создано специальное заказывающее управление, которое возглавил М.Г. Мымрин, а впоследствии – М.И. Ненашев.

Для проведения испытаний экспериментальной системы ПРО «А» 30 июля 1956 г. в пустыне Бетпак-Дала (Северная голодная степь, Казахская ССР) было начато строительство Государственного научно-исследовательского испытательного полигона (ГНИИП) ПВО № 10 (Сары-Шаган) с подчинением его 4-му Главному управлению МО СССР.

В октябре следующего года был проведен пуск противоракеты экспериментальной системы ПРО и начато развертывание ее средств. К осени 1960 г. автономные и совместные испытания по функциональным подсистемам созданной экспериментальной системы «А» в основном были завершены.

4 марта 1961 г. впервые в мире осуществлен перехват головной части (стальная плита весом 0,5 тонны) баллистической ракеты Р-12 и уничтожение ее осколочно-фугасной боевой частью противоракеты В-1000 на высоте 25 км. Произошло это в процессе испытаний экспериментальной системы ПРО «А». Технические средства располагались на полигоне ГНИИП-10, ракеты-цели запускались с полигона Капустин Яр, расположенного в северо-западной части Астраханской области.

Это событие в полной мере продемонстрировало возможность перехвата и уничтожения малоразмерных целей на большой высоте при скорости полета, близкой к первой космической, и, как следствие, возможность решения задачи по обороне объектов от ударов баллистических ракет на основе использования дуэльных средств борьбы.

В дальнейшем дата (4 марта) была признана неофициальным днем рождения отечественной системы противоракетной обороны страны.

Летом 1961 г. на сессии Организации Объединенных Наций первый секретарь ЦК КПСС Н.С. Хрущев известил мировую общественность о том, что в СССР создано оружие, которым, по его выражению, можно попасть «в муху в космосе».

Всего в системе «А» было осуществлено 11 успешных перехватов баллистических ракет типа Р-12 и Р-5 с уничтожением их боеголовок неядерными противоракетами за счет кинетической энергии столкновения боеголовок с поражающими элементами противоракет, а также химической энергии взрыва тротиловой начинки, содержавшейся в каждом поражающем элементе.

Таким образом, созданная на полигоне система «А», генеральным конструктором которой являлся Г.В. Кисунько, экспериментально подтвердила принципиальную возможность осуществления перехвата баллистических целей; впервые в истории была показана возможность точно рассчитанной встречи «снаряда со снарядом». Такого же эффекта (с неядерным «кинетическим» поражением баллистической цели) американские специалисты сумели достичь лишь летом 1984 года.