Сверхтяжелый танк КВ-5 был известен задолго до появления игры WoT, но именно благодаря этой игре о существовании этого уродца узнали широкие народные массы. Несмотря на то, что КВ-5 даже толком в бумаге не появился, он являлся своеобразной вехой советского танкостроения. Это был самый большой из советских танков начала 40-х, причем его вполне всерьез рассматривали как замену КВ-1, на перспективу. Самое смешное, что даже война советских военных не остановила: с конца 1946 года начали разрабатывать 100-тонный танк, еще более упоротый, чем КВ-5.

Тем не менее некая логика в разработке такой машины была. Наши военные просто обезьянничали с немцев, которых считали экспертами в танкостроении. Например, 11 марта 1941 года советская разведка передала «наверх» информацию о том, что в Германии запущено производство тяжёлых танков. Крупнейший из них, Тип VII, якобы имел массу 90 тонн и вооружение в виде 105-мм пушки.

Собственно, это всё, что вам нужно знать о работе советской разведки перед войной, и о том, какой вал пурги они несла. Причем в данном случае информация разведчиков даже оказалась не совсем высосана из 21-го пальца, поскольку к середине 1940 года в Германии действительно был проект тяжёлого танка VK 65.01, который действительно имел обозначение Pz.Kpfw.VII. И даже один из вариантов танка действительно предполагалось вооружить 105-мм орудием. Разведчики лишь не поняли, что это было орудие длиной всего 20 калибров — то есть легкая гаубица.

Изучив полученную от разведчиков информацию, в Главном автобронетанковом управлении Красной армии (ГАБТУ КА) пришли к выводу, что 90-тонный Pz.Kpfw.VII вооружён, скорее всего, танковой версией 105-мм зенитной пушки Flak 39. Такую пушку в 1940 году закупила советская комиссия. По изучении результатов стрельбы Flak 39 был сделан вывод, что более-менее эффективная защита от этой пушки возможна при толщине брони не менее 130 мм. Тут-то всё и заверте….

Считается, что маховик программы по созданию советских сверхтяжёлых танков завертелся 7 апреля 1941 года, когда вышло постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) №827–345сс. В реальности всё началось на две недели раньше. 21 марта 1941 года были составлены тактико-технические требования на танк, который должен был получить индекс КВ-4. Его боевая масса оценивалась в 70–72 тонны. При этом лоб корпуса и башня по периметру должны были получить броню толщиной 130 мм, борта корпуса – 120 мм. В качестве вооружения планировалось использовать 107-мм пушку Ф-42 (ЗИС-6), а также 3 пулемёта.

При этом в конце документа оговаривалось, что должно быть построено 2 танка – с 76-мм (речь шла о ЗИС-5 с баллистикой зенитки 3-К) и 107-мм орудиями. Боекомплект для 107-мм пушки предполагался в 70–80 выстрелов. В качестве силовой установки предусматривался двигатель мощностью 1200 лошадиных сил. В качестве временной меры предполагалось использовать 850-сильный мотор В-2СН. С более мощным двигателем максимальная скорость танка оценивалась в 35 км/ч.

В течение 10 дней ожидались соображения о разработке моторов на базе В-2 и М-40. Под В-2 имелся в виду двигатель В-2СН, а вот со вторым мотором ситуация интереснее. Этот мотор, имевший авиационное происхождение, выпускался на Кировском заводе. Его штатная мощность составляла 1000 лошадиных сил, также имелась форсированная до 1500 лошадиных сил модификация М-40Ф.

Шестой пункт постановления содержал соображения по поводу перевозки проектируемых танков по железным дорогам. Максимум, что мог предложить на тот момент Народный комиссариат путей сообщения (НКПС), – это четырёхосные платформы грузоподъёмностью 60 тонн. Разумеется, для танка массой больше 70 тонн они не годились. Но это никого не остановило.

Уже к 7 апреля ситуация сильно изменилась. Боевая масса КВ-4 выросла до 75 тонн, при этом предусматривался возможный рост толщины брони до 140–150 мм. Толщина бортов достигла 125 мм. Срок по разработке ужесточался: макет и технический проект необходимо было представить к 15 июня, а корпус и башня ожидались к 15 августа 1941 года.

Но и это было ещё не всё. Вместо КВ-4 с пушкой 76 мм постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) №827–345сс обязало Кировский завод разработать танк, который по своим характеристикам однозначно являлся бы ответом на призрачный Pz.Kpfw.VII. Как и немецкая машина, проектируемый танк, получивший индекс КВ-5, должен был иметь боевую массу 90 тонн. Его вооружение и силовую установку планировалось оставить на уровне КВ-4. Рост массы достигался за счёт брони, толщина которой достигала в лобовой части 170 мм, а по бортам корпуса 150 мм. Численность экипажа обоих танков оценивалась в 6–8 человек.

Перед Ж. Я. Котиным, возглавлявшим КБ Кировского завода, встала сложная задача, которая должна была быть решена быстро.

Жозеф Яковлевич взял на вооружение идею, которую в конце 30-х годов при проектировании средних и тяжёлых танков использовало КБ опытного завода №185. В ходе разработки танков 115 и Т-100 отрабатывалось сразу несколько вариантов танка, которые готовили разные группы. Котин пошёл дальше и включил в разработку концепции КВ-4 практически всех инженеров КБ Кировского завода. Для большей мотивации наиболее успешные работы, по договоренности с директором Кировского завода И. М. Зальцманом, решили премировать.

Работа закипела в десятых числах апреля 1941 года. Условия конкурса ограничивали инженеров в довольно свободных рамках. Оговаривались двигатель (М-40), боевая масса (80–100 тонн) и башенная установка вооружения. При этом допускалась и многобашенная компоновка. В качестве основного вооружения указывалась 107-мм пушка ЗИС-6, к которой, по настоянию военных, добавилась вторая, калибра 45 мм. Всего на конкурс было представлено 27 проектов. Обо всех из них рамки статьи рассказать не позволяют, поэтому далее речь пойдёт о наиболее удачных и интересных работах.

Наиболее успешно с поставленной задачей справился Н. Л. Духов. Не пытаясь заниматься «фантазиями на тему», Николай Леонидович подошёл к вопросу наиболее консервативно и фактически развил тяжёлый танк Т-220. Корпус машины он немного удлинил и расширил, вследствие чего количество опорных катков выросло до 8 на борт. По эволюционному пути пошла и разработка башни, очень напоминавшая увеличенную башню Т-220. С этого танка была взята (с изменениями) и командирская башенка, оснащённая пулемётом ДТ. Вооружение, состоящее из 107-мм пушки ЗИС-6 и 45-мм танковой пушки, разместилось в единой установке.

Боевая масса танка Духова должна была составить 82 тонны, и это был самый лёгкий из представленных проектов КВ-4. Бронирование полностью соответствовало заданным тактико-техническим требованиям, а максимальная скорость танка оценивалась на уровне 40 км/ч. Именно эту машину в итоге и выбрали победителем.

Второе место занял проект коллектива, состоящего из инженеров К. И. Кузьмина, П. С. Тарапанина и В. И. Таротько (в иных документах вместо Тарапанина указывается С. В. Мицкевич). Впоследствии Кузьмин и Таротько зарекомендовали себя как выдающиеся конструкторы-корпусники. КВ-4, который представил этот коллектив, получился крайне необычным. Его боевое отделение оказалось сдвинутым к корме, а двигатель разместили в центральной части корпуса. Основное вооружение танка инженеры разместили в казематной установке с большими углами горизонтальной наводки. 45-мм пушка при этом оказалась в отдельной башне. Боевая масса танка по проекту составила 88 тонн, ориентировочная скорость – 36 км/ч.

Между прочим, довольно остроумное решение. И вполне реализуемое в рамках существовавших в тогдашнем СССР технологий.

Третье место занял проект Н. В. Цейца. Николай Валентинович был самым опытным инженером в коллективе КБ Кировского завода. Свою деятельность он начал ещё в 20-е годы, и за его плечами была целая плеяда машин. Проект, предложенный Цейцем, был прогрессивным и консервативным одновременно. От второй пушки конструктор отказался, посчитав её ненужным рудиментом. Особенностью проекта Цейца стала довольно высокая башня, позволявшая размещать 107-мм унитарные снаряды вертикально вдоль её бортов. Подобная концепция в теории позволяла заметно упростить работу заряжающего. Для компенсации значительной высоты башни корпус был сделан максимально низким. Между отделением управления и МТО Цейц сделал своеобразную «ступеньку».

Высоко был оценен проект ещё одного ведущего конструктора Кировского завода. А. С. Ермолаев предложил танк сразу в двух вариантах. В первой версии 95-тонный КВ-4 имел две башни. В главной башне устанавливалась 107-мм пушка, а во второй, находившейся в передней части корпуса, размещалось 45-мм орудие. Второй вариант отличался лишь тем, что башня с 45-мм пушкой, а с нею и 5 тонн боевой массы, убирались. Похоже, что Ермолаев вспомнил об СМК, разработку которого он в своё время вёл. Стоит отметить, что схему, предложенную Ермолаевым, использовали авторы минимум ещё пяти проектов.

Самым тяжёлым КВ-4 стал проект инженера Г. В. Кручёных, позже создавшего башню тяжёлого танка ИС-3. Подобно танку разработки К. И. Кузьмина, П. С. Тарапанина и В. И. Таротько, у этой машины двигатель размещался ближе к носовой части. Башни у танка оказалось две, при этом они размещались в два яруса – одна на другой. Третьим ярусом была командирская башенка с пулемётом. Весил КВ-4 Кручёных аж 107 тонн. Предложенная инженером схема с башнями, размещёнными одна на другой, оказалась использована ещё в пяти проектах.

Напоследок стоит упомянуть о КВ-4 разработки Н. Ф. Шашмурина. Сам Николай Фёдорович тему КВ-4 и КВ-5 называл Б.С., что расшифровывалось как «бред сумасшедшего». Лучше него о том, что за проект был им предложен, никто и не расскажет:

«Получив наряду с другими ведущими работниками КБ задание на разработку проекта такого циклопа, но непременно многобашенного, я, не разделяя должного оптимизма в отношении последнего условия (многобашенности – давно ли мы отказались от «Мюр-Мерилиз», заложенном в СМК), сделал «ход конем». Вообще отказался от башенных установок, и повторил то, что в свое время сделал на танке КВ-1 при установке гаубицы М-10, калибра 152 мм, то есть капонирную (рубочную) надстройку на бронекорпус. А поскольку уже был создан новый, практически сверхтяжелый танк КВ-3, то решил не мудрить о суперновом танке. Сбросив с него башню, повторил предыдущий вариант, как самоходное орудие большой мощности, установив там пушку Грабина калибра 107 мм. Указав в пояснительной записке, что в определенных условиях пушка может быть изъята, а вместо нее в боевом отделении может быть размещено стрелковое отделение пехотинцев. Этот вариант на конкурс не был допущен, так как не были выполнены условия – более высокая защита, масса танка 80–100 тонн, башенная (многобашенная) установка вооружения. Чтобы избежать ненужной конфронтации, я пошел на компромисс. Считая, что супертяжеловес не может быть танком, приняв к исполнению заданную защиту, вложился в вес порядка 90 тон, сохранил капонирную установку основного орудия, а на крышу пониженной рубки установил серийную башню танка КВ-1. Кончилось это тем, что И.М. Зальцману этот вариант очень понравился (с учетом его «разумной», как он выразился, универсальности,) и я получил вторую премию в размере 1000 рублей. Это здорово. Купил на эти деньги жене шубу».

9 мая 1941 года были подведены итоги конкурса на проект КВ-4. Духов, занявший первое место, получил 5 тысяч рублей. К. И. Кузьмин, В. И. Таротько и С. В. Мицкевич получили за свой проект, занявший второе место, 3 тысячи рублей. По 2 тысячи рублей за свои работы получили Н. В. Цейц, А. С. Ермолаев и Л. Е. Сычев. Н. Ф. Шашмурин за свою работу получил 1500 рублей.

Что же касается КВ-5, то вплоть до июня 1941 года работ по нему практически не велось. Судя по письму Зальцмана о премировании за конкурс по КВ-4, что-то подобное планировалось и в отношении КВ-5, но затем от идеи отказались. Идею Котина с конкурсом не поддержали, решив использовать наиболее удачные варианты КВ-4. Поскольку проект Духова взяли в оборот, а машина с кормовым расположением боевого отделения оказалась чересчур передовой, выбор пал на дальнейшее развитие КВ-4 разработки Н. В. Цейца. Николай Валентинович был назначен старшим инженером машины. Также в разработке КВ-5 оказались задействованы другие инженеры, участвовавшие в конкурсе по КВ-4. К. И. Кузьмин занимался корпусом танка, Л. Е. Сычёв – башней и установкой вооружения. Проектирование ходовой части поручили Н. Т. Федорчуку, имевшему большой опыт проектирования.

Как уже говорилось выше, за основу КВ-5 был взят КВ-4 Цейца. Идею с высокой башней и максимально низким корпусом развили дальше, сделав упор на большую технологичность. Во-первых, от ступеньки под башню отказались. Вместо неё механик-водитель получил отдельную рубку, а стрелок-радист – пулемётную башенку. Благодаря этому высота корпуса в передней его части составила всего 920 мм. Во-вторых, отказались от округлой формы главной башни, сделав её более технологичной. К слову, в финале толщина брони лобовой части танка выросла до 180 мм, что делало его в лобовой проекции практически неуязвимым для артиллерии того периода.

В отношении КВ-4 и КВ-5 сложилась довольно странная ситуация. С одной стороны, ГАБТУ заняло позицию, согласно которой КВ-3, разработка которого шла полным ходом, являлся временным решением, и в 1942 году его собирались заменить на один из этих двух танков. Какой именно танк будет выбран (КВ-4 или КВ-5), предполагалось определить по итогам совместных испытаний.

С другой стороны, КВ-4, проект которого был утвреждён ещё в мае, практически не реализовывался в виде заводской документации. Этого не скажешь о КВ-5, документацию по которому продолжали изготовлять даже после начала Великой Отечественной войны и приказа о сворачивании работ. По ходу его разработки даже меняли технологию изготовления. Последние чертежи были готовы в августе 1941 года, когда немцы уже подошли к Ленинграду.

PS. Изучение документов в Бундесархиве показало, что ещё в марте 1941 года концерн Krupp начал разработку некоей машины, обозначавшейся как 15 cm K. L/40 in Sfl (то есть самоходной 150-мм пушки). Так вот, осенью 1941 года этот проект превращается в… 15 cm L L/40 für VK 7001. Да-да, речь идёт о том самом VK 7001, который известен как Pz.Kpfw. Löwe, и как… Pz.Kpfw.VII.